Я про своих родственников говорю "ушел, ушла..."
Т.е. они для меня всегда рядом, потому что жива память о них.
Пока мы помним о родных людях, они всегда рядом, только мы не можем их увидеть и обнять.

Пока живы наши родители - мы Дети
Покуда есть возможность, надо ценить каждое мгновение близости с ними...

Держись...

заскрипят ли сосны на ветру,

я замру, прислушаюсь и вспомню,

что и я когда-нибудь умру.

Но на крыше возле водостока

встанет мальчик с голубем тугим,

и пойму, что умереть – жестоко

и к себе, и, главное, к другим.

Чувства жизни нет без чувства смерти.

Мы уйдем не как в песок вода,

но живые, те, что мертвых сменят,

не заменят мертвых никогда.

Кое-что я в жизни этой понял, –

значит, я недаром битым был.

Я забыл, казалось, всё, что помнил,

но запомнил всё, что я забыл.

Понял я, что в детстве снег пушистей,

зеленее в юности холмы,

понял я, что в жизни столько жизней,

сколько раз любили в жизни мы.

Понял я, что тайно был причастен

к стольким людям сразу всех времен.

Понял я, что человек несчастен,

потому что счастья ищет он.

В счастье есть порой такая тупость.

Счастье смотрит пусто и легко.

Горе смотрит, горестно потупясь,

потому и видит глубоко.

Счастье – словно взгляд из самолёта.

Горе видит землю без прикрас.

В счастье есть предательское что-то –

горе человека не предаст.

Счастлив был и я неосторожно,

слава Богу – счастье не сбылось.

Я хотел того, что невозможно.

Хорошо, что мне не удалось.

Я люблю вас, люди-человеки,

и стремленье к счастью вам прощу.

Я теперь счастливым стал навеки,

потому что счастья не ищу.

Мне бы – только клевера сладинку

на губах застывших уберечь.

Мне бы – только малую слабинку –

всё-таки совсем не умереть.

Евгений Евтушенко

В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть:
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко -
И вериться, и плачется,
И так легко, легко...

(М.Ю. Лермонтов)

Мурашки побежали....